Сиквелл к Молитве.
| |
Joe | Дата: Пятница, 25.07.2008, 22:29 | Сообщение # 1 |
частый гость
Группа: Проверенные
Сообщений: 300
Статус: Offline
| 1. Название - пока что тупо "Молитва. Часть вторая" 2. Имя автора - Joe 3. Имя беты – в отъезде 4. Рейтинг – PG *авторский* 5. Вид - фэмслэш 6. Жанр - романтика 7. Персонажи – Эстер/Кэйт/Шэд Я сижу в «Санктъ-Петербургъ опера». Первый ряд, девятое место. В кой-то веки я надела плиссированную юбку и туфли на шпильке. Рядом сидит какой-то вислопузый республиканец и пялится на мои ноги, надеясь незаметно полапать их. А я пялюсь на свои десятисантиметровые шпильки, надеясь очень даже заметно засунуть их куда-нибудь этому куску жира. Осталось только решить, куда: в нос, в глаз или в жопу. В глаз нельзя – мужчина умрёт быстро и не осознает ошибочности своего поведения. В анал тоже нельзя – вдруг, ему ещё и приятно станет… Остаётся только нос. Что ж… будет занятно. Конец первого акта. Эту оперу я слушаю уже в третий раз. Первый раз – на итальянском, второй – странно (первые партии – на итальянском, вторые – на русском) и сегодня – только на русском. Ни один вариант мне так и не понравился, но я исправно дослушиваю до конца. Во время антракта я всегда пью кофе в театральном буфете. Чёрный, очень крепкий, без сахара. Парадокс. А чай я пью крепкий, но с пятью ложечками сахара. За мой столик кто-то подсаживается: - Привет, Эстер. Не знал, что ты в Питере. - Привет, Шэд. – С этим индивидуумом мы знакомы лет шесть, но виделись мы мало. И вот, волею судеб, мы встретились в продуваемом всеми ветрами городишке. Ога, это я о нашей северной столице так. - Как Кэйт? – Шэд прихлёбывает чай, а я лихорадочно соображаю, откуда он мог о ней узнать. - Диана ляпнула? Нормально… по моим понятиям. Она хочет ко мне приехать. - Значит, по её понятиям, у вас всё хреново… Звенит звонок. Антракт кончился. Я вернулась домой и первым делом сунулась в асю – поболтать с Кэйт и Шэдом. Оба истерят… Не понимаю, с чего вдруг. Кто бы знал, как я ненавижу истерики! Оба. Оба это знают, и всё равно истерят. Какое единство. Вскоре, они оба выходят из аси. Кэйт – собирать чемоданы, а Шэд – напиваться с друзьями. На вокзале я торчу уже с час. Ненавижу опаздывать и когда опаздывают. Наконец, объявляют о прибытии поезда № 216 Пермь-Казань. Нумерация с головы поезда. Тринадцатый вагон. Не заметить меня легче лёгкого: в предрассветных сумерках в тени здания вокзала мой чёрный силуэт неразличим. И я этим нагло пользуюсь. Вот появляется Кэйт со счастливой улыбкой и тяжеленной сумкой. Она оглядывается, ещё раз, улыбка потихоньку гаснет. Наконец, она отходит в сторону от поезда и садится на сумку. Ещё немного поозиралась и, окончательно скиснув, обняла себя за плечи. Взгляд затравленный-затравленный. Пора. Я закуриваю и выдвигаюсь: - Прости. Я опоздала. – Я знаю, я подлюча. Она поднимает на меня свои красивые глазки и улыбается: - Ничё. Я только что вышла. – Не, ну нифига себе! Врёт и не краснеет! Ога, и это говорю вам я: шут и враль, и ловкий плут. - Идём. – Я беру её неприподъёмную сумку и иду к выходу из здания вокзала. Мы грузимся в такси и отправляемся ко мне. - Проходи. Не бог весть что, но лучше, чем поезд. - Ух… - Да, я тоже бы так охарактеризовала своё жилище. Благословите, боги, моих либеральных родителей, предоставивших мне сиё райское местечко. Квартирка небольшая – однокомнатная, - но Моя! И отделана она в соответствии с моими маразмами. Коридор покрашен краской в абсолютно чёрный цвет, без светильников. Единственный редкий источник света – встроенная лампочка в стенном шкафу справа. Он (шкаф) из тёмного дерева без каких-либо украшений. Слева от входной двери – тяжёлая дубовая дверь в комнату, которая разделена на две части ширмой-подсвечником. Эта дверь всегда закрыта, ибо там – святая святых – моя спальня. Вход в «зал» - через кухню. В зале стоит небольшой диванчик, маленькое креслецо и телевизор. Компьютер у меня на кухне. Ога, и жрать, и чатиться. Кухня в бежевом цвете. Стандартно. В комнате, как на моём кусочке, так и на «общей» территории, окна маленькие и почти под потолком. Зато на кухне одно окно занимает всю стену. У него (окна) стоит плетённый обеденный гарнитур, а у стены напротив – всякая хозяйственная хрень: шкафчики, плита, холодильник. Из общей части комнаты есть дверь на балкон, занавешенная тяжёлыми портьерами. Кстати, балкон – буквой «Г». Как так? А квартирка у меня угловая. Вот и радуюсь. На балконе – куча шкафчиков для барахла, столик и пара небольших кресел. Мы сидим на кухне и решаем, куда бы сходить. - Ну, на экскурсию по Казани ты и без меня сходить можешь… а я вот хочу тебя сводить в занятное местечко. - Какое? - Увидишь. Собирайся. Надень джинсы и что-нибудь лёгенькое наверх. Кэйт готова уже минут через десять. Я же ещё восстанавливаю лицо по очертаниям черепа – макияжем занимаюсь. Где-то через час мы со скандалами вышли из дома. Кэйт, насупившись, сопит. Ну разные у нас взгляды на мою внешность – ничего с этим не поделаешь. Через полчаса пешего хода мы оказались возле кирпичного двухэтажного здания с неоновой вывеской «Стихия». - Что это? – О! Кэйт снизошла до разговоров, значит, отошла. - Лучшее местечко этого города. Ночной клуб на четыре зала… Огонь, Земля, Вода и Воздух… скоро всё увидишь… Мы проходим мимо огромной очереди в кассу, охранник кивает мне и пропускает в зал, который встречает нас латиноамериканскими напевами, всевозможными оттенками красного и оранжевого, топчанами и гомосексуальными парочками. - Добро пожаловать в зал огня… на пару с Водой составляет гомосексуальную территорию…- Кэйт смотрела во все глаза, пока я вела её к самому дальнему топчану с табличкой “reserved”. - Но тут зарезервировано… - Конечно. – Я перекинула табличку на соседнее место.- Нами. - А? - Всё просто… - Меня перебил радостный вопль. - Эстер!!! – У нашего местечка возник длинноволосый мужчина лет тридцати, в меру опузевший, но не потерявший своего очарования. – И почему я узнаю о том, что ты приходишь в мою скромную обитель, только из доклада начальника охраны? – Он немного скуксился. – Бука. - Кэйт, это мой хороший друг и попутно владелец «Стихии», Жан. Милый, добрый, скромный, весёлый и умный. Жан, это Кэйт. Жан улыбнулся и поддел Кэйт за подбородок: - Ууу… так вот та, о ком столько слухов ходит… Я нахмурилась: - Шэд? - А кто ж… Ну ладно, отдыхайте, мои голубки… я пришлю вам самого лучшего официанта… И он испарился. Кэйт ошалело таращилась в пустоту, стараясь сопоставить меня, Жана и ещё какого-то там Шэда. Видимо, так и не получилось. - Когда мне было двенадцать, я познакомилась с Шэдом. Кста, тебе надо его узнать. Уже он представил меня Жану. Его, вообще-то Ивашкой звать, но он больше любит своё имя на западный манер. Ему тогда было около двадцати четырёх-пяти. Когда мне было лет пятнадцать у нас приключилась незапланированная интрижка, после которой мы ласково и нежно дружим, занимаясь сексом со своим полом… *то, что мну успел сотворить до отъезда... остальное - по приезду*
- Харухи! Две девушки не должны целоваться! И это говорит папа-трансвестит... Не очень убедительно (с)
|
|
| |
FAnatKA | Дата: Среда, 06.08.2008, 02:20 | Сообщение # 2 |
был не раз
Группа: Проверенные
Сообщений: 129
Статус: Offline
| Quote (Joe) В глаз нельзя – мужчина умрёт быстро и не осознает ошибочности своего поведения. В анал тоже нельзя – вдруг, ему ещё и приятно станет… Остаётся только нос. Что ж… будет занятно. Ха-ха-ха)))) Quote (Joe) Коридор покрашен краской в абсолютно чёрный цвет, без светильников. Класс! Тож так хочу!!!))))
Уйти... Уйти… Быстрей уйти… И не оставить на пути Ни слез, ни бед и ни страданий... Во мрак, во тьму уйти скорей, Чтобы не быть среди людей… Мое последнее желание...
|
|
| |
Joe | Дата: Четверг, 14.08.2008, 17:38 | Сообщение # 3 |
частый гость
Группа: Проверенные
Сообщений: 300
Статус: Offline
| FAnatKA, я бы тоже))) - Пойдём потанцуем? – Кэйт смотрит на меня с чем-то, похожим на надежду. - Я не танцую в принципе. А ты иди, если хочешь. – Она хмурится, потом улыбается и уходит. Мне приносят заказ: абсент с лимоном. Это очень приятно. Кэйт танцует с какой-то милой девушкой. А они неплохо смотрятся вместе. Кто-то сжимает мне плечо. Поднимаю глаза наверх – Шед. - Ну? И? - Что и? – Я удивлённо смотрю на него. - Ты не ревнуешь? - А должна? Они же просто танцуют… - Я вот её не понимаю: что в тебе такого хорошего, за что тебя можно любить? - Я сама не знаю. Кэйт возвращается и смотрит на Шеда. Он привстаёт и представляется: - Шед… Друг Эстер. - Кэйт. - Это я понял… - из всех моих знакомых только Шед догнал меня в циничности ухмылок. Кэйт слегка покраснела – злится, видать, - и уселась ко мне на колени. Я не против. - Выпьешь? – Протягиваю ей абсент. - Я не пью. – Гордо вздёргивает носик. Шед, гадина ползучая, чувствует надвигающуюся грозу и поспешно ретируется. – Ты не ревнуешь? - Нет. А должна? - Но ты же говоришь, что любишь! - Правда? Я так говорю? – Чувствую, я зря это сказала. В глазах Кэйт слёзы, она срывается и убегает. Чёрт! Ну как можно быть такой дурой?! Я даже не знаю, про кого я говорю: про себя али про Кэйт. Возвращается Шед: - Ну и что ты ей наговорила? - Я? Это она мне истерику закатила. - Рассказывай. – Я вкратце рассказала. Шед, прослушав сию трогательную историю, изрёк: - Ты – бесчувственная дура. - Я знаю… Пошла искать её. Первым делом я пошла к Жану. У него камеры слежения везде понатыканы. Итак, что мы имеем? Это эмоциональное безобразие выбежало из клуба и растворилось в ночной мгле. Найду её – убью. Возвращаюсь к Шеду. - Ну, как? – У него на коленях уже восседал какой-то очаровательный мальчик, только слишком уж шлюхообразный. Не люблю таких. - Звоним всем нашим, кто есть на машинах, наверное… Её нет в здании. - Ты точно дура. Пошли искать её… - Шед спихнул мальчика с колен, тот обижено засопел, но ничего не сказал. На улице было темно. Куда эта истеричная особа могла направиться – понятия не имею… - Шед. Стой здесь и звони Диане. Я пойду, пройдусь…- Шед понимающе хмыкнул и начал набирать номер. Пару шагов я прошла вполне сносно, потом не удержалась и рванула. «Идиотка! Имбецил несчастный! Ну вот где её теперь искать? Сквер?» Оббежала весь ближайший парк – нет её. «Дворы?!» Пронеслась вихрем по всем дворам. Нигде. Чёрт! Чёрт! Чёрт!!! Стоп. Собраться с мыслями. Она города не знает. Из улиц она знает только эту… Значит, понесёмся по этой. Ещё полчаса безудержного бега. Час. Бл*ть!!! Где её черти носят?! «Так… успокойся, Эстер. Успокойся. Закури. Так… успокой дрожь в руках… так.. уже лучше. А теперь – неспешной походкой прямо, куда глаза глядят. Если ты её не найдёшь, то так же спокойно пойдёшь и утопишься на Волге… Всё? Всё» Иду спокойно, будто всё нормально. Прохожу с десяток остановок. О! Сидит. Как ни в чём не бывало! А Эстер носись по городу, круги нарезай… К ней подходит какой-то пьяный мужик. Что-то спрашивает. Ну нет… - Кэйт? – Она резко разворачивается от мужика и идёт мне навстречу, а я – к ней. Мужик ретировался – конечно, никого не снимешь при свидетелях. Я выдыхаю струйку дыма. Она смотрит мне в глаза, я их не отвожу. Начался дождь. Мне по фигу, только сигарета мокнет. Вижу в глазах Кэйт желание, чтобы я извинилась и поцеловала её. Я подхожу к ней… и, широко замахнувшись, даю ей хорошую пощёчину. Вот ещё. Она заставляет меня волноваться, а я ещё извиняться буду? Я отворачиваюсь, когда она недоумённо поднимает руку к щеке и хочет что-то сказать. Звоню IШеду: - Я нашла её. Подъезжайте, заберите. – Я назвала остановку, достала новую сигарету и, отойдя от Кэйт на несколько шагов, закурила. Она хочет подойти, но боится: он не понимает меня, не понимает, почему я с ней так жестока. Мои размышлизмы прервала остановившаяся машина – Диана и Шед приехали. Шед подходит к Кэйт, а Диана ко мне. - Отвези её ко мне. Вот ключи. Посидишь с ней, пока я приду в то состояние, когда больше не захочу её убивать? - Конечно. – Диана ловко хватает связку и забирает Кэйт в машину. - Пойдём ко мне? Напьёмся? – Шед сжимает моё плечо. - А пошли. Мы порядком опьянели. Шед уже ели ворочает языком, а я – конечностями. - Ты – тупая ведьма! – Он кое-как выдаёт это. Я начинаю ржать. - Быть может ты и прав… - Я задумалась. - Быть может, тупая. Но не ведьма. - Что?.. – Да, обычно женщины предпочитают другой вариант опровержения. - Все женщины ангелы, но когда мужчины обрезают им крылья, они летают на метле. Шед с чего-то обозлился, вскочил на ноги и заорал: - Не играйся со мной! – Он врезал кулаком по стене так, что открылась дверца шкафа. Мы моментально протрезвели. Шед старался спрятать компромат. - Тааак… Ты меня любишь. – Я изучаю фотки с моих школьных спектаклей. Зуб даю – Диана ему за кругленькую сумму продала. Она у нас всегда фотографом была, пока не выпустилась. А потом могла запросто тырить фотки у друзей-младшеклассников. - Да. Я вернулась к просмотру фотографий. Точно. Все роли с тех пор, как я полюбила играть на сцене… Почти с нашего с Шедом знакомства. Вот псих. - Но ты меня не любишь… - Шед немного помолчал, закурил. – Ты вообще никого не любишь, кроме себя. - Отнюдь. – Я тоже закуриваю. – Я и себя не люблю. Я не знаю, как это: любить. Не помню. - Почему же ты всё ещё жива? Не покончила с собой? - Слишком многие от меня зависят. Я просто смирилась с собой… Шед пристально вглядывается мне в глаза: - Ты права, я бы ушёл следом… Можно я тебя обниму? Чисто по-дружески. Домой я вернулась к вечеру следующего дня, спокойная и хладнокровная, как обычно. Звоню в дверь. Слышатся быстрые шаги, дверь распахивается. На пороге стоит растрёпанная Кэйт, глаза лихорадочно блестят, немного припухли, губы нервно подёргиваются. Я прошла в квартиру: - Я тебя ни от чего не отвлекаю? - Хотя сама уже рисую Диану, лежащую на кровати и похабно ухмыляющуюся. Надо было всё-таки отправить Кэйт к Шеду. Да, я всё-таки немного ревную. - Нет. – Кэйт удивлена. – Это… Эстер… я… Диана мне всё рассказала. Прости. - Угу. Мне всё равно. – Я захожу в свою комнату. Кэйт – за мной. - Ну что мне сделать? - Ничего. Можешь забыть меня. Тебе так легче будет. - Ты дура, Эстер! – Кэйт валит меня на кровать и принимается целовать. - Если отлипнешь – прощу. – У неё смешной надутый и недоверчивый вид, но она всё же отлипает. А я своё слово держу. – Поедешь в выходные с парашютом прыгать? Мы вчетвером решили прыгать в степи. Недалеко от Казани. Жан заказал самолёт и инструктора. Вечер. Костёр, мы болтаем и смеёмся, я обнимаю Кэйт за талию. Шед напряжённо смотрит то на меня, то на неё. Жан в шутку начинает к нему клеиться. Тишина. Её прерывает голос Шеда: - Как думаете, куда мы попадём после смерти? Отвечаю я: - Смотря кто… Кэйт и Жан – на небо праведников… - А мы с тобой – в ад? - Ну почему же сразу в ад? Мы – на небо падших. Кэйт оживилась – она любит разные байки: - Как это? Небо падших? - Те, кто не достоин неба праведников попадают на небо падших… Если праведники летают в облаках, то грешники падают… Они всё падают, падают, падают, падают… и не знают, когда же долетят до земли. Всё погрузилось в напряжённую тишину. - А давайте поиграем? – Я смотрю на Шеда. - Во что? - В смерть. - Как? - Я ведущий. Я должна отгадать, какой смертью вы хотите умереть. Если не угадываю – умираю я. Все соглашаются. - Жан. В окружении толпы родственников старым и дряхлым. – Кивок. – Шед… в драке за свои идеалы… Ещё один кивок. - Кэйт… «Падать, падать, падать, падать… и не знать, когда разобъёшься…» - Автокатастрофа. - Не угадала. – Кэйт выглядит расстроенной и напуганной. – Я хотела падать, падать, падать… Постепенно, мы успокаиваемся и ложимся спать. Слышны чьи-то шаги. Я отключаюсь. *** Шед вернулся домой совершенно убитый. Всё-таки он был прав. Эта тварь, Эстер, не может просто так отпустить кого-то. Только если убьёт… или умрёт сама… Шед нашёл какой-то листок, исписанный рукой Эстер: «Видимо, ты разгадал мой план. Парашютизм – очень опасный спорт. Ведь, парашют может не раскрыться, не правда ли… А если вытащить одну-единственную спицу, можно это спровоцировать… Как ты должно быть понял, я вытащила спицу из парашюта Кэйт. А ты, умница такая, поменял парашюты. Ты всегда отличался способностью к анализу. Не правда ли? Я же сказала, я умру, если не угадаю…» Шед со стоном повалился на диван. «Я приду к тебе…»
- Харухи! Две девушки не должны целоваться! И это говорит папа-трансвестит... Не очень убедительно (с)
|
|
| |
|